Шторм в Нарвском заливе. На веслах В. Лютиков.
«МАХ-4» в Киеве. Последние приготовления к выходу.

Каждая следующая сотня метров дается все тяжелее и проходим ее медленнее предыдущей. (Полное подобие тому, как с каждым километром трудного пути тяжелеет и без того тяжелый рюкзак!).

Справа, прижавшись к самому берегу, нас небрежно обгоняет теплоход, за ним — другой. Створ шлюза уже виден где-то позади зеленой косы. Мы обнаруживаем, что она разрывается, открывая лабиринт проходов. Так и манит войти в них. Ведь следовать судовым фарватером — значит наверняка грести лишних полтора, а то и два километра!

Короткое совещание. Я осторожно высказываюсь против неизвестности, тем более, что сгущаются сумерки и в темноте будет трудно нащупывать правильный путь, а разве мало приходилось нам блуждать по протокам, рукавам и заливам! Валера, однако, настроен решительно: предлагает идти на риск (да и велик ли он — этот риск!) — свернуть в протоку да побыстрее, чтобы не упускать светлое время. Третий и самый молодой член экипажа — это в морских делах малоопытный медвежонок Боря; он участия в споре не принимает и только наблюдает за нами, уставившись маленькими, ничего не выражающими глазками.

Накопленная веками мудрость выражена, в частности, двумя такими пословицами: «Поспешишь — людей насмешишь», «Не зная броду, не лезь в воду». Правильные пословицы. И очень жаль, что мы пренебрегли заложенным в них опытом предыдущих поколений. Соблазн победил: так велико было желание хоть на час да пораньше вылезти из лодки, чтобы уже больше целый год в нее не садиться!

Мы устремились в ближайший проход между островами и, естественно, не успев проплыть и десятка метров, сели на мель. (Тогда мы еще не знали, что это только первая из множества мелей и что нам суждено провести всю ночь в этой ловушке!) Приходится вылезать в воду. Пристально всматриваемся в сгущающуюся темноту, выискивая глубокий проход. Кажется, находим. Десяток гребков — и опять мель. И снова мы, увязая по колено в илистом дне, волочим тяжеленную лодку.

Боря к этому времени выспался и, видимо, решил, что пришла пора прогуляться: вывалился за борт и, вздымая ил, поволочился за кормой. Пришлось отвлечься. Кстати сказать, шлепка тапочкой оказалось достаточно, чтобы напомнить ему правила поведения на борту «МАХ-4» (чувствуя в тапках своих грозных врагов, он ухитрился выбросить три из четырех имевшихся в начале плавания, так что за сохранностью последней мы следили особо!).

Бесконечное и бессмысленное таскание лодки от мели к мели в кромешной тьме вконец «расшатало нервы». Близкие огни шлюза и иллюминация на проходящих судах уже не просто дразнили, а бесили. И вот мы сидим на очередной мели, очередной многопалубный теплоход проплывает совсем рядом. Сил уже нет.